Башкирская протяжная песня – Озон-кюй
Исчисляемые тысячами образцов протяжные песни – озон-кюй (с башкирского «протяжная мелодия»), являющиеся по определению Л. Лебединского «национальной музыкально-поэтической классикой», составляют подлинное культурное достояние башкирского народа. На протяжении веков озон-кюи сохраняли свое назначение высшего, «элитарного» жанра, доступного лишь подлинным мастерам. Полноценная исполнительская реализация башкирских протяжных песен предполагает не только наличие незаурядных природных певческих данных, но и одухотворенности внутренней личностной «ауры» исполнителя, его приверженности национальному мелосу и традиционным формам песнетворчества.
Для мелодий свойственны виртуозность и импровизационность. Их стилевыми особенностями являются: развернутость и большой диапазон (до двух октав и выше), широкая распевность и богатая мелодическая орнаментика. Форма напева озон-кюя - мелодический период, охватывающий полустрофу поэтического текста. Мелодический период чаще всего складывается из 2 связанных со стихотворными строками предложений, которые, в свою очередь, расчленяются на музыкальные фразы. По жанрово-тематическому признаку озон-кюй делятся на лиро-эпические: о борьбе против колониального гнета («Урал», «Салават»), об армейской службе и военных походах («Армия», «Эскадрон»), о кантонных начальниках («Кулуй-кантон», «Абдулла-ахун», «Азамат-кантон»), о беглецах и ссыльных («Бейеш», «Буранбай», «Шагибарак»); лирические: о природе («Хандугас», «Камалек»), о социальном неравенстве («Мал»), о женской доле («Таштугай», «Гильмияза», «Зульхиза»), о любви («Салимакай»), о жизни («Калды», «Прожитая жизнь»). Озон-кюй традиционно исполняются в сопровождении курая и имеют инструментальные (курайные, реже скрипичные) версии. Исполнение предваряется легендой - историей песни, которая разъясняет содержание и эмоционально подготавливает слушателей. Искусству протяжного пения обучаются с детства. Одним из главных условий развития озон-кюй и становления йыраусы являлись состязания певцов и кураистов, проходившие на народных собраниях – йыйынах. Среди певцов, исполняющих протяжные песни, преобладают высокие мужские (теноры) и женские (сопрано) голоса. Ранее было больше дискантов. Озон-кюй исполняются в сопровождении курая. Возможно исполнение без сопровождения a capella, а также в сопровождении гармони или баяна.
Бытование озон-кюя в Башкортостане и сопредельных территориях, где исторически проживают башкиры, не прекращалось никогда. Даже в тех районах, где озон-кюй был нехарактерен, отмечено его широкое бытование в результате культурного обмена. На данный момент озон-кюй с удовольствием поют и представители других народов. В наше время озон-кюй представлен в двух сферах: народно-самодеятельной и профессиональной вокальной. Кроме этого, исследователями в экспедициях фиксируются новые песни и их варианты, что говорит о том, что процесс сложения песен в народе хоть и замедлился, но не остановился.
Главной отличительною особенностью является интонационная выразительность напевов, имеющих широкий диапазон (от децимы до двух октав и выше) и общее нисходящее движение. По словам исследователя М.Алкина: «Озон-кюй в широком смысле - совокупность стилевых приёмов, выработанных многовековой художественной практикой, когда создатель напева был и его первым исполнителем, а мастерство импровизации в пределах эстетических норм, выработанных традицией, лежало в основе музыкального фольклора. В более узком смысле под озон-кюй подразумевается медленная, протяжная песня в свободно пульсирующем ритме, метрика которой определяется строфичностью башкирской поэзии. Благодаря своему интенсивному, свободному в ритмическом и мелодическом развитии характеру, озон-кюй в целом ряде случаев выходит за рамки песни и становится по многим жанровым признакам вокальной поэмой». Известный русский этнограф С.Г. Рыбаков отмечал особую мелодичность и размашистость башкирской протяжной песни. В фольклоре других народов мира схожие черты с озон-кюем можно встретить у японской песни Ойвака и традиционной итальянской песни Кантилены. Именно напевность показывает огромный исторический путь развития, который прошла протяжная песня озон-кюй от бытовой обрядовой до лирической. Несмотря на тесные родственные связи с народами Средней Азии и Поволжья башкирский озон-кюй не имеет даже приблизительных аналогов в их культуре.
Для полноценного овладения озон-кюем нужны в первую очередь не вокальные данные, а глубокая включенность, укорененность в мелос народа, его историю и культуру. Существует мнение, высказанное известным татарским певцом Ильгамом Шакировым: «Для того, чтобы петь озон-кюй, надо родиться башкиром».
Путь исторического развития народной лирической песни был значительно сложнее, чем у песен обрядовых, где устойчивость музыкально-поэтических текстов была прочно обусловлена малой подвижностью обрядовой традиции. Даже по записям последнего времени можно предположить, что, развившись из песни обрядовой и используя по-своему целый ряд художественных приемов, лирическая песня стала гораздо гибче, чем древние песенные жанры, подчинилась воздействию общей культуры различных эпох. Она неустанно включала в свой репертуар новые темы, отражала все возраставшую глубину национальной общественной идеологии и психологию башкира, приобретавшую новые черты в менявшихся условиях общественно-политической жизни. На все явления общественного быта лирическая песня имела возможность отзываться гораздо более активно, чем песня обрядовая. Это позволило ей стать своеобразной энциклопедией башкирской народной жизни, с самым широким охватом бытовой тематики.
Анализ содержания озон-кюя дает богатый материал для историко-социологического изучения прошлого башкирского народа. Являясь вершиной певческого искусства башкир, озон-кюй требует ответственности от певца, готовности аудитории, определенного эмоционального фона. Озон-кюй выполнял важную роль духовной консолидации башкирских племен, утешения в горестях, радости при победах, даже когда певец поет один, песня разделяла его чувства. Широкий выбор песен позволял петь ее по настроению, по случаю.
